Бритва Оккама — важный инструмент в научной деятельности. Не совсем бритва. Не совсем Оккама. Фраза «бритва Оккама» появилась только через несколько столетий после смерти собственно Уильяма Оккама в 1347 году. Либер Фроймон в своей книге «О христианской философии души» впервые употребляет эту фразу, говоря о «novacula occami». Оккам не изобретал этот принцип, но «бритва» — и ее связь с ним — может быть связана с частотой и эффективностью, с которой он ее использовал. Оккам формулировал этот принцип по-разному, но наиболее популярная версия «Сущности не должны умножаться без необходимости» (Non sunt multiplicanda entia sine necessitate) была сформулирована ирландским философом-францисканцем Джоном Панчем в его комментарии 1639 года к трудам Дунса. Джона Дунса Скот в свою очередь употреблял в труде Commentaria oxoniensia ad IV libros magistri Sententiarus фразу — «Pluralitas non est ponenda sine necessitate», что есть «Множественность не следует постулировать без необходимости». Истоки того, что мы знаем сегодня как бритва Оккама, восходят к работам более ранних философов, таких как Роберт Гроссетест (1175–1253), Маймонид (Моисей бен-Маймон, 1138–1204). и даже Аристотель (384–322 до н. э.). Аристотель пишет в своей «Апостериорной аналитике»: «Мы можем предположить превосходство при прочих равных условиях доказательства, основанного на меньшем количестве постулатов или гипотез». Птолемей (ок. 90 — ок. 168) заявил: «Мы считаем хорошим принципом объяснять явления с помощью простейшей возможной гипотезы». Такие фразы, как «Бесполезно делать с большим количеством то, что можно сделать с меньшим» и «Не следует постулировать множественность без необходимости», были обычным явлением в схоластической литературе 13 века. Роберт Гроссетест в Комментарии к «Книгам апостериорной аналитики» [Аристотеля] (Commentarius in Posteriorum Analyticorum Libros) (ок. 1217–1220) заявляет: «Лучше и ценнее то, что требует меньшего количества средств при прочих равных условиях… Ибо если одно было продемонстрировано из многих, а другое из меньшего числа одинаково известных посылок, ясно, что лучше то, что из меньшего, потому что оно дает нам знать быстрее, точно так же всеобщее доказательство лучше, чем частное, потому что оно производит знание из меньшего числа предпосылок. науке, в науке о морали и в метафизике лучше то, что не нуждается в предпосылках, и лучше то, что нужно в меньшем количестве, при прочих равных условиях». В Summa Theologica св. Фомы Аквинского (1225–1274) говорится, что «излишне предполагать, что то, что можно объяснить несколькими принципами, было произведено многими». Св. Фома использует этот принцип, чтобы построить возражение против существования Бога, возражение, на которое он, в свою очередь, отвечает и опровергает в целом (ср. quinque viae) и, в частности, с помощью аргумента, основанного на причинности. Следовательно, Фома Аквинский признает принцип, который сегодня известен как бритва Оккама, но предпочитает каузальные объяснения другим простым объяснениям (ср. также Корреляция не подразумевает причинно-следственную связь).
Ок. Ясно. Но кто тогда Оккам?
Уильям Оккам (около 1287–1347) был английским монахом-францисканцем и теологом, влиятельным средневековым философом и номиналистом. Его популярная слава как великого логика основывается главным образом на приписываемом ему правиле, известном как бритва Оккама. Термин «бритва» относится к различению двух гипотез либо путем «сбривания» ненужных предположений, либо путем разделения двух одинаковых выводов. Оккам пишет — Numquam ponenda est Puluralitas sine necessitate («Множественность никогда не должна постулироваться без необходимости»), которая встречается в его богословском труде о приговорах Петра Ломбарда (Quaestiones et solutiones in quattuor libros Sententiarum Petri Lombardi; ed. Lugd., 1495, i, dist. 27, qu. 2, K).
Цитируя Исаака Ньютона, «мы больше не должны допускать причины естественных вещей, чем те, которые одновременно истинны и достаточны для объяснения их появления. Следовательно, одним и тем же естественным следствиям мы должны, насколько это возможно, приписывать одни и те же причины».
Бертран Рассел предлагает особую версию бритвы Оккама: «Когда возможно, заменяйте выводы относительно неизвестных сущностей конструкциями из известных сущностей». Примерно в 1960 году Рэй Соломонофф основал теорию универсального индуктивного вывода, теорию предсказания, основанную на наблюдениях — например, предсказание следующего символа на основе заданной серии символов. Единственное предположение состоит в том, что среда следует некоторому неизвестному, но вычислимому распределению вероятностей. Эта теория является математической формализацией бритвы Оккама. Другой технический подход к бритве Оккама — онтологическая экономия. Экономия означает экономию и также упоминается как Правило Простоты. Это считается сильной версией бритвы Оккама. Вариант, используемый в медицине, называется «зебра»: врач должен отвергнуть экзотический медицинский диагноз, когда более вероятно более банальное объяснение, полученное из изречения Теодора Вудворда «Когда вы слышите стук копыт, думайте о лошадях, а не о зебрах».
Эрнст Мах сформулировал более сильную версию бритвы Оккама в физике, которую он назвал принципом экономии, заявив: «Ученые должны использовать простейшие средства для получения своих результатов и исключать все, что не воспринимается органами чувств».
Этот принцип восходит, по крайней мере, к Аристотелю, который писал: «Природа действует кратчайшим из возможных путей».
Сам Оккам использовал свой принцип в том числе в доказательстве существования Бога. Действительно, объяснить существование сложного и гармонично устроенного творения креацией значительно логичнее, чем теорией относительности и естественного отбора. Именно бритвой Оккама является классическое скептическое утверждение Фреда Хойла о самозарождении жизни на земле — «Вероятность того, что высшие формы жизни могли появиться таким образом, сравнима с вероятностью того, что торнадо, пронесшийся по свалке, сможет собрать Боинг-747 из находящихся там материалов.»
Разумеется, бритва Оккама вызвала появление множества антибритв. Уолтер Чаттон (ок. 1290–1343) был современником Уильяма Оккама, который возражал против бритвы Оккама и ее использования Оккамом. В ответ он изобрел собственную антибритву: «Если трех вещей недостаточно для проверки утвердительного суждения о вещах, необходимо добавить четвертую и так далее». Хотя со времен Чаттона было несколько философов, которые сформулировали подобные антибритвы, ни одна антибритва не увековечила такой известности, как антибритва Чаттона, хотя это может быть случай итальянского девиза позднего Возрождения — Se non è vero, è ben trovato («Даже если это неправда, это хорошо продумано»), когда речь идет об особенно искусном объяснении.Антибритвы также были созданы Готфридом Вильгельмом Лейбницем (1646–1716), Иммануилом Кантом (1724–1804) и Карлом Менгером (1902–1985). Версия Лейбница приняла форму принципа изобилия, как назвал его Артур Лавджой: идея заключалась в том, что Бог создал самый разнообразный и густонаселенный из возможных миров. Кант чувствовал потребность смягчить действие бритвы Оккама и таким образом создал свой собственный противобритвенный прибор: «Разнообразие существ не должно опрометчиво уменьшаться». Карл Менгер обнаружил, что математики слишком скупы в отношении переменных, поэтому он сформулировал свой Закон против скупости, который принимал одну из двух форм: «Сущности не должны быть доведены до неадекватности» и «Напрасно делать с меньшим количеством того, что нужно». Менее серьезной, но еще более экстремистской антибритвой является «патафизика», «наука о воображаемых решениях», разработанная Альфредом Жарри (1873–1907). Возможно, высшая степень антиредукционизма, «патафизика стремится рассматривать каждое событие во вселенной как совершенно уникальное, не подчиняющееся никаким законам, кроме своих собственных». Вариации на эту тему впоследствии были исследованы аргентинским писателем Хорхе Луисом Борхесом в его рассказе-пародии «Тлён, Укбар, Орбис Тертиус». Физик Р. В. Джонс изобрел дубинку Крэбтри, в которой говорится, что «не может существовать ни одного набора взаимно несовместимых наблюдений, для которых какой-то человеческий интеллект не может дать последовательного объяснения, каким бы сложным оно ни было»
Так или иначе, не стоит нагромождать сущности сверх необходимого. Оккам сказал.